Акулов Иван Иванович

А К У Л О В

Иван Иванович

Родился в Салтыках Ржаксинского района Тамбовской области 15 января 1942 года.

После окончания Мичуринского педагогического института распределился в Петровский район, где и живёт по настоящее время.

Работал директором школы, заведующим роно, заместителем главы администрации района. Сейчас на пенсии. Ветеран труда. Отличник народного просвещения.

Стихи начал писать в студенческие годы. Первая книга вышла в 1999 году.

Член Союза писателей России с 2006 года.

ОСНОВНЫЕ ИЗДАНИЯ

1. Акулов И. Азбука души. Стихи. Тамбов, 1999.

2. Акулов И. Прапамять. Стихи. Тамбов, 2000.

3. Акулов И. Кукушкины слёзки. Стихи. Тамбов, 1999.

4. Акулов И. Протомир. Стихи. Тамбов, 2004.

5. Акулов И. С той стороны. Стихи и поэмы. Тамбов, 2006.

6. Акулов И. Час суда. Стихи и поэмы. Тамбов, 2008.

7. Акулов И. Осенний крик. Стихи и поэмы. Тамбов, 2011.

ТВОРЧЕСТВО

Ведический календарь  (Тамбовский писатель-2009. Т.1. Поэзия)

Главная площадь. Поэма (Тамбовский альманах, № 4)

Варавва. Поэма (Тамбовский альманах, № 7)

Двенадцать месяцев. Поэма. (Тамбовский альманах, № 10)

ГЛАВНАЯ 1 Дух огня взметнулся ввысь: Так выстреливает семя, Покидая лоно,                          мысль Обгоняет свет и время. Разорвав ночную тьму, Пламя высветило ели, Человечью кутерьму В обозначенном пределе. Люди были веселы: Пели гимны, пили сому, Отрывались от земли, Точно птицы, невесомы. Позабыв забот черёд, Про второй и первый круги, Выходили наперёд Молодцы и их подруги. Первый, из старейшин, круг Наблюдал за молодыми, За движеньем губ и рук, Растворяющихся в дыме. Даже тот из них, кто хмур Был с рожденья, улыбался, Восклицая гордо «Урр!» Для весёлого баланса. Выдавал довольный взгляд, Что пришлось по сердцу место, Что пришли в их домы лад И счастливые невесты. И не грех вблизи костра, Чтобы душ утихли раны, За святую речку Ра И святую Ориану Кубок осушить до дна Вместе со жрецом – саманом: Не они ушли – страна Поглотилась океаном. К ним приветлив новый край: Дал пространство он и пищу, Лес – срубить избу, сарай, Поддержать зимой огнище. Вождь орусов, издали 2 Долог путь, когда один. Не короче – у народа, Ищущего впереди Для племён огня и брода. Ледяной вернулся крест И освоивших пространство Вытеснил с нажитых мест И обрёк на годы странствий. Ветер времени понёс Через реки, степи, горы, Как пушинку, как начёс, Русов в новые просторы. 3 Пал в бою царь Радогост: Одолели рать ромеи – Подтянули ночью хвост Из-за Истра, точно змеи. Не пристанет к мёртвым срам, И особенно – к герою, Не дающему врагам Спать довольно после боя. Брат Мусокий, протрезвев От ромейского набега, Бросился на них, как лев, Но, видать, без оберега. Всюду ворогом тесним, Он задумывался чаще Не о том, что станет с ним, – Что народ его обрящет. Хороша река Дунай! Только не водою моски Умываются – считай, Вытирают с кровью слёзки. Не бывает добрым рок: Моски бросили угодья И на северо-восток, К землям мифа – Беловодью – Поспешили.                       Длинен путь К Швивой горке от Дуная: Мест, где можно отдохнуть, От волненья замирая, Много – и не хуже тех, Что пришлось оставить Приску, Где возможно без помех И не подвергая риску Ни себя, ни свой народ, Жить счастливо многи лета, Но зовёт к себе и ждёт Ген прародины ответа. Встретить рада их куга, 4 Застучали топоры На лесных полянах: моски Лес валили на дворы И на половые доски. Укрепляли берега Моска, Яузы и Истры От коварного врага, Объявившегося быстро. Под ногами у отцов Сыновья крутились, дочки 5 – Подходи скорей, народ, Покупай хохлушку-рябу… Эй, мужик, не цапай бабу – Она яйца не несёт. У несушки две ноги, Два крыла, чтоб оторваться От земли, но пироги Ряба им несёт и яйца. – Я и баба рябе рады! Донеслось с другого ряда: – Есть ниточки, Есть игрушечки! Подходите покупать, Девки-душечки! Подходите покупать, Ниткой кунку зашивать… За одну деньгу-московку Быстро сделаю и ловко. – Кому чашки? – Кому ложки? – Топоры кому, лукошки? – Кому кипяток? – Кому холст для порток? – Кому яблок из мешка Задарма, не без лишка! Брали девки клюкву.                                     Лес Прочесали до исподу: С милым всюду интерес, Через каждый пень-колоду. И базар смакует буквы: 6 Грозный выглядит грозой! Гроздьями висят на Лобном Месте тати за разбой Государственный и злобный. Вьётся в небе вороньё, Разрезая воздух в круге. Вспоминая про «драньё», Пребывает люд в испуге. – Кыш, нечистый ворон, аль Тошный дух не без приятцы? Улетай скорее, шваль, А не то… в грязи валяться Будешь рядом.                           Я сказал… Нечего вокруг вертеться. Ишь нацелился в глаза, Будто мало тебе сердца! Дух-хранитель тайн Кремля, Центра Руси изначалья Был сердит: его земля Переполнена печалью. Кровь струится из камней, Из кремлёвских башен, склепов. Близкое всегда темней, Непонятнее, нелепей. Позабыта крепь страны, Срыты древние святыни. Царь – послушник сатаны – 7 В горе, радости един Наш народ.                     Великой Смутой Уязвлён, чредой годин, С чёрной метою, по сути, Он явил могучий дух – И на площади сакральной (Жалко, что один из двух) Был Лжедмитрий обезглавлен. До сих пор ласкает слух Крик  разгневанный народа: Горожан, бояр, их слуг, Нищих низменного рода, Татей с площади, бродяг, Мясников, торговцев лишним, Тех, кто сделал первый  шаг К непокорству ляхам пришлым. Площадь вознесла крыла Гнева, правоты, бессонниц. Площадь словно обрела Моготу церковных звонниц. Всполохе колокола Гнали кровь, будили совесть… А она была, была, Не перегибалась в пояс. Наши судьбы – не тихонь! Гордость для иного – ересь, А для нас она – огонь, Неразгаданная прелесть. Может всё стерпеть народ: Голод, холод, счёты власти – Но насмешки не поймёт, Даже самой светлой масти. 8 Дух истории ведёт Русь, сбирая в сгусток волю. Знает он наперечёт Имена её героев. Древних пластований ил Сохранил святые лики 9 Изнасиловав Москву, Пётр, оставив ей вериги, Новую вписал главу В государственные книги. Из крестьянских позвонков Пирамиду в гнильной топи Он возвёл и мужиков Показал в окно Европе. Был глазастым младший брат. Только в окна из Европы Повалил насилья смрад, Превращая Русь в некрополь. Пётр велик, но веры связь С появленьем на престоле С площадью оборвалась По его державной воле. Русь ушла в леса, скиты, Унося с собою кринки 10 Верил русич в сон и чох, В православную доктрину, И запечных дел сверчок Умилял порой детину. Знал, откуда он, пока Из петровских академий Не стекла на них река Амнезийных эпидемий. Сотворение элит Из мигрантского подвоя Изменили суть и вид Государственного строя – 11 Площадь главная страны Покраснела – и обратно У Кремлёвской у стены Проступили пятна, пятна… Вздрогнули зубцы стены То ль от страха, то ль от крови, То ль от крика сатаны, Что опять насупил брови. Боже мой, в который раз Из евангельского лона Вывел толпы чёрный сглаз Под мятежные знамёна. Каплет кровь убитых в прах Изначальной колыбели. Духи впали в липкий  страх, Словно люди, оробели. 12 Истина тогда видна, Когда, сравнивая, учишь: У истории одна Практика – казаться лучше. Время, разбросав народ По полям, горам Евразий, Ждёт, когда народ поймёт, Что он попросту обязан Выяснить, откуда он,

Поэзия   ПЛОЩАДЬ Энергетику почуяв, Шедшую из недр земли, Заявил, что здесь ночуют. Слава присная вождю, Солнцу, греющему кости, Моросящему дождю, Посылающего гостя. «Тут сакральные места! – Вождь промолвил. – Небовидцы Не дают – и неспроста! – Русам в топях заблудиться. Ставьте вежи на века Там, где бор и где окружьем Огибает бор река Тёплая, как кровь белужья». И назвали речку Моск, Памятуя Ориану И того вождя, чей мозг Вывел род из океана. И возник тут град велик Со святилищем – и кани Пролетали, видя лик Божий, высеченный в камне. Обходили грозы град, Капище, вернее, словно Прогонял их чей-то взгляд, Нерасслышанное слово. Поколенья, торопясь Жизнь прожить без интервала, Сохраняли с прошлым связь – И она существовала В звуке, в слове, языке, Топонимике, обрядах, Брачном знаке на руке, Именах детей, нарядах. Места краше и святей Не было у них отроду: У отцов и у детей, И у целого народа. Через годы и века, Сквозь эпохи в генном коде Сохранилась та река И живёт в моём народе. Их водою Инд поил, Знали южные пустыни, Очень долго помнил Нил Об ушедшем дальше сыне. По нутру пришлась ему Палестинская погода: Там, поставив градов тьмы, Проживал он до исхода. Знал его Балканский рай – Не небес, но столь же дивный… Только звал далёкий край Подсознанием таимным.

http://www.niknas.narod.ru/tambovsp/ta/ta4/ta4-akulov.htm